Подъем был назначен на четыре утра, и в половине пятого мы уже были на полпути к деревушке Фрауенкирх, где и предполагалось начать подъем. Чтобы не дать нам шанс с честью заблудиться уже на первых порах, луна решила немного задержаться в небе, составив своим ярким светом серьезную конкуренцию звездам, что так хорошо видны в альпийских высотах. В четверть шестого мы все-таки свернули с дороги и потащились по холмам. По слежавшемуся снегу идти было легко, поэтому топали пешком, с лыжами наперевес и ботинками через плечо. Время от времени, пробираясь через ложбины, мы то и дело ухитрялись увязнуть в снегу по пояс, но в целом все было далеко не так скверно, как я предполагал. Так как большая часть пути пролегала по пихтовому лесу, пробежаться на лыжах было, к сожалению, невозможно. Только около половины седьмого ценой долгих усилий мы-таки выбрались из лесу и вскоре миновали заброшенный коровник, неизвестно кем поставленный здесь, но явно означающий границу культурного мира. До Арозы встреча с цивилизацией нам не угрожала.

       На жестком снегу можно было смело прибавить шагу, и даже начинавшийся подъем пока не вызывал серьезных затруднений. Около половины восьмого солнце осветило вершины гор позади нас, и зажгло снежные поля ослепительным огнем. Бесспорно, зрелище стоящее, но идти стало несколько сложнее. Спуск по длинному склону сменился подъемом, и тут наконец-то пришел черед лыж. Снег под нами оказался не только очень глубок (достать земли палкой никак не удавалось), но и мягок, настоящая целина. Наверх мы карабкались, раскорячив лапки елочкой, а после остановились передохнуть. Лыжам всегда можно найти нестандартное применение: связанные вместе, они вполне справляются с ролью скамьи для отдыха и любования видом на горы, названия которых, к несомненному облегчению для читателя, у автора из памяти стерлись напрочь.

       Снег становился все глубже и глубже, и двигаться вперед без лыж было бы очень трудно. Впереди как раз показалось ущелье Фурка, и склон под нашими ногами становился все круче и круче. Его логичным завершением был обрыв, где любое неверное движение было чревато негативными последствиями. Не удержавшись от соблазна почувствовать себя героями, бесстрашно глядящими в лицо опасности, полмили-милю обрыва мы все же осилили, но потом отправились на склон более спокойного характера – там можно падать безнаказанно. Вот тут-то и началось самое веселье. Сама возможность идти пешком отныне казалась дикостью. Длинные дуги, оставленные нашими лыжами на снегу, подтверждали это. Без малейших усилий с нашей стороны полмили склона остались позади. Куда ни кинешь взгляд, одни снежные поля, нехоженые и нетронутые, и никаких признаков человеческих существ. Последнее отчасти жаль, так как некому было по достоинству оценить наше мастерство, но, в общем-то, это небольшая помеха. Это просто здорово – вот так свободно рассекать склон, не зная никаких преград на своем пути. Таким манером к половине девятого мы и добрались до перевала, откуда уже виднелись отели Арозы, крохотные, точно игрушечные, спрятанные в сосновых рощах.

       Собственно, к тому моменту я уже проникся глубокой уверенностью в том, что самая трудная часть нашего путешествия закончена, и лыжам остается только нести нас к цели. Ничего подобного. Как водится у лыж, самое трудное было ещё впереди. Склон опять начал становиться круче, пока не превратился в несомненный и явный обрыв. Тем не менее, сдаваться пока никто не собирался. Мои спутники были твердо убеждены, что спуск на лыжах здесь вряд ли увенчается успехом. По мне, так лучшим выходом из положения стал бы парашют, но пришлось последовать примеру товарищей. Замечательные доски, именуемые в быту лыжами, обнаружили ещё один превосходный талант. Как оказалось, если покрепче сцепить лыжи креплениями, их можно превратить в довольно неуклюжие, но таки-действенные сани (Чем не сноуборд, а?:)). Именно таким способом мы и рискнули преодолеть обрыв. Поначалу, как и всегда, когда имеешь дело с лыжами, все шло хорошо. Но через несколько секунд импровизированные сани развили такую скорость, что все попытки придержать их были напрасны. Как показала практика, палки в качестве тормоза не сработали: сани занесло по дуге. Я попробовал тормозить пятками, и от этого стало ещё хуже. Меня с силой отбросило назад, в то время как мои лыжи, крепко связанные вместе, преспокойненько выехали из-под меня, миновали моих товарищей, стряхивавших с себя снег на дне обрыва, и скрылись в сугробах следующего склона.

       Если бы мы вляпались в это приключение чуть повыше в горах, где глубина сугробов достигает без малого двадцати футов, вряд ли бы удалось так легко отделаться. Здесь же нам повезло, так как на крутых склонах снегу скапливаться не удается – он скатывается вниз точно так же, как это только что проделали ваш покорный слуга сотоварищи. Кстати, спустился я самым примитивным на свете методом, описывать который детально, думаю, особой нужды нет. Единственное замечание позволю себе в адрес моего портного: утверждал, что ткани моего костюма просто нет износа, до того прочна. Наивный идеалист. Остатки того, что когда-то было костюмом, теперь украшают сугробы на протяжении всего маршрута от перевала Фурка до Арозы.

       Тем не менее, несмотря на то, что один из моих товарищей довольно сильно растянул щиколотку, все закончилось вполне приемлемо. В половине двенадцатого мы благополучно добрались до Арозы. Все путешествие отняло у нас не более семи часов. Знакомые из Арозы, знавшие о нашей прогулке, рассчитывали, однако, увидеть нас не раньше часу дня, и отправились встречать нас к подножию склона как раз в тот момент, когда мы заканчивали завтрак в гостинице. Конечно, с нашей стороны было нехорошо лишать их такого невинного развлечения, но я был невероятно рад, что мои злоключения закончились до того, как кто-нибудь смог разглядеть ЭТО в бинокль.

Сэр Артур Конан Дойль, 1894

Раздел сайта «Cтатьи»

Источник материала : открытые источники